Представляется справедливым утверждение генерала для поручений при Верховном Правителе и Верховном главнокомандующем, а позднее (с сентября 1919 г.) генерал-квартирмейстера Ставки Генерального штаба генерал-лейтенанта М.А. Иностранцева, по убеждению которого «главнейшей причиной (здесь и далее выделено Иностранцевым. – А. Г.) неудачи всего Сибирского движения было именно крайне неудачное, невежественное в научном смысле и легкомысленное управление армией, за которое ответственен, конечно, не Колчак, как не военный специалист, а моряк, а прежде всего и только генерал Лебедев»1886. По свидетельству генерала Р. Гайды, Дутов, находясь в Омске, дважды докладывал Колчаку о плохой работе Ставки и в особенности генерала ДА. Лебедева1887.
Небезынтересно, что осенью 1919 г. точно так же растопыренными пальцами наступали на Москву Вооруженные силы Юга России. В условиях маневренной войны только наступление являлось залогом победы, едва потеряв наступательный порыв и начав топтаться на месте, войска переходили к отступлению. Добавлю, что численности белых армий явно не хватало для того, чтобы наступать по всем направлениям.
Уже 13 марта частями Западной армии была взята Уфа, причем первыми в город с боем вошли части 18-го Оренбургского казачьего полка1888, по некоторым данным, в плен тогда едва не попал сам Л.Д. Троцкий1889. Успехи на фронте армии Ханжина со второй половины марта стали сказываться и на положении всего левого фланга белого Восточного фронта. 18 марта началось одновременное наступление частей Южной группы Западной армии и Отдельной Оренбургской армии. Испуганные красные даже посчитали, что на фронт прибыли свежие части белых1890. От Колчака Дутову пришла благодарственная телеграмма: «Благодарю Вас и прошу передать всем начальникам и войскам, проявившим мужество и сознание долга в тяжелый период наступления большевиков, мою благодарность. Благодарю части, не павшие духом и ныне перешедшие в наступление. Жду от казаков прежней доблести»1891.
СА. Щепихин писал, что «…по существу, Дутов со своей псевдоармией – мыльный пузырь и левый фланг Западной армии на весу»1892. Тем не менее в результате военных преобразований Дутову удалось добиться усиления армии, и в середине марта 1919 г. казаки перешли в наступление. 4 апреля Западная армия заняла Стерлитамак, 7 апреля – Белебей, 10 апреля – Бугульму и 15 апреля – Бугуруслан. В сложившейся ситуации белым важно было, не теряя соприкосновения с противником, энергично преследовать его, чтобы до вскрытия рек овладеть стратегически важными пунктами. На Южном Урале таким пунктом был Оренбург. Не случайно в директиве от 12 апреля 1919 г. Колчак предписал Отдельной Оренбургской армии овладеть районом Оренбург – Илецк – Актюбинск. По овладении Оренбургом армию предполагалось расформировать.
Для казачьей психологии было важно, кто в данный момент контролирует центр того или иного военного округа, в чьих руках находится войсковая столица. Во многом, в зависимости от этого, казаки решали, участвовать им в борьбе с большевиками или нет. Так, Оренбургский губернский комитет РКП(б) и губисполком сообщали в ЦК в апреле 1919 г., что «более года участвуя в борьбе с казачеством, губком должен засвидетельствовать, что мы имеем дело с противником сильным, ловким, дисциплинированным, прекрасно действующим оружием, способным, благодаря образцовой коннице, к быстрым массовым переброскам сил. Падение Оренбурга создает сплошную контрреволюционную стену, тесно объединившуюся из оренбургского, уральского казачества, тем более что преданное советской власти казачество уже ушло при продвижении противника в наши ряды на Уфимский фронт. Губкомитету известно, что один только усердно распускаемый нашими врагами ложный слух о падении Оренбурга вызывает приток свежих сил колеблющейся части казачества, которая поголовно уйдет к Колчаку в случае падения Оренбурга»1893. Несмотря на некоторую долю преувеличения в отношении боеспособности казачьей конницы, данное свидетельство, очевидно, в целом отражает реальное положение вещей.
В Оренбурге, являвшемся столицей войска, центром 1-го военного округа и важнейшим узлом железных дорог, было свыше 100 фабрик и заводов, население города к 1912 г. составляло 146 000 человек1894 (в 1918 г. – 155 0001895). Гражданская война в Оренбуржье для казаков во многом была борьбой за Оренбург. В одних случаях эта борьба велась за удержание города (осень – зима 1917 и 1918 гг.), в других – за овладение им (весна – лето 1918 и 1919 г.). По мнению советского военного историка полковника В.Ф. Воробьева, в случае падения города крупные конные массы уральских и оренбургских казаков, выйдя на простор севернее реки Урал, могли совершить глубокий рейд по тылам Южной группы армий советского Восточного фронта1896.
8 апреля в 5 часов утра налетом 2-й Оренбургской казачьей дивизии Отдельной Оренбургской армии был занят город Орск. Начиная с 9 апреля усиленными переходами по 60–70 верст в сутки двигался к казачьей столице II Оренбургский казачий корпус Генерального штаба генерал-майора И.Г. Акулинина, командир которого пришел к убеждению о необходимости ворваться в Оренбург на плечах красных, не дав противнику возможности опомниться1897. Для белых в той ситуации подобное решение являлось единственно верным. 16 апреля войска Дутова с налета взяли Актюбинск. В начале мая был освобожден Илецкий городок. Кольцо полуокружения вокруг Оренбурга сжималось. Из разведсводок поступали сведения о возможном оставлении города красными без боя1898. В рядах самих красных велись разговоры, что их сейчас погонят до самой Волги1899. 17 апреля Акулинин отдал оперативный приказ № 9 (б) о занятии Оренбурга к Светлой Заутрене – 23 часам 50 минутам 19 апреля и о сборе всех частей на пасхальную молитву вокруг войскового собора1900. Оренбургские большевики и командование 1-й армии паниковали1901.
Однако форсированное наступление белых привело к отставанию пехоты, артиллерии и тылов, а также к переутомлению войск. Первый удар получился слабым, и занять Оренбург до разлива рек весной 1919 г. белым не удалось, в результате чего левый фланг белого Восточного фронта прочно увяз в боях за город фактически до конца лета 1919 г., когда стратегическая инициатива перешла к красным1902. Как образно написал С.А. Щепихин, Дутов двинулся на Оренбург – «разбивать свой лоб во фронтальных атаках»1903.
М.В. Фрунзе справедливо полагал, что распутица должна будет стать союзником красных1904. В дальнейшем красные, действуя по внутренним операционным направлениям, быстро перебрасывали подкрепления на угрожаемые участки и тем самым не позволяли белым достичь где-либо решающей победы. Как вспоминал живший тогда в Оренбурге Б.Б. Пиотровский, «…казаки отступили за Урал и держались там очень долго. С крыши гимназии были хорошо видны степь, появление казачьих отрядов и перестрелка с красноармейцами»1905. Противники даже перекликались друг с другом через Урал1906. К сожалению, белые в мае – июле 1919 г. не проявили достаточной активности в набегах на красные тылы и в разрушении линии Ташкентской железной дороги – единственной связи Оренбурга с советским центром, при более решительных действиях под Оренбургом вполне возможно было добиться успеха1907.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});